Рациональное мышление говорит, что постоянно повторяющиеся сны — это незавершённый гештальт.
Но, на мой взгляд, он завершён. Я уверена в этом процентов на 95.
5% — это место для крошечного сомнения. Во всём должна быть щепотка сомнения, без него ничего бы не двигалось, не создавалось и не разрушалось бы. 5% могут совершить разворот на 180°.
__
Иррациональное внутри говорит совсем другое. И я не могу откинуть его доводы, поскольку они достаточно часто оказывались вернее всякого здравого смысла.

Сегодня на работе обнимала умственно отсталых детей с сохранным интеллектом, гладила их по голове и слушала, как у них дела. Странное ощущение. Странное, хотя бы потому, что я нравлюсь им такой, какая я есть.

«Слово — это оружие». И тем веселее, что любой микроскопический факт моей биографии в периоды всплеска говна в голове у людей раздувается до масштабов вселенной. «Ходила к психологу» превращается в «неадекватная, лежала в дурке с шизофренией». «Не работаю» = «сижу на шее у мужиков/сплю за деньги». «Жила пару недель с друзьями» = «живём шведской семьёй». «Легко что-то даётся» = «мразь ничего не делает, а ещё и получает всё и сразу, по-любому всем жопу лижет». Про свои отношения я вообще молчу, потому что до меня доходило разное, но самое любимое и самое частое, что я лесбиянка и мужчины у меня воображаемые, поэтому их широкая общественность и не видела. Всем ведь прекрасно известно, что отношения между людьми строятся не для любви, а чтобы "подружкам" в Инстаграме показывать.
Ладно бы я всё это выдумала, но ведь нет, увы. Всю дорогу я думала, что сплетни и калейдоскоп говна обойдут меня стороной, поскольку я никому жить не мешаю и на конфликты никого не провоцирую, но, как бы сильно мне не нравилась фраза, что люди слишком скучно живут, видимо, всё-таки так оно и есть.

Будучи в лёгком подпитии она говорит: «Возможно, это досталось мне от матери, но я прямо чувствую это тепло между вами. Даже на расстоянии, мимика выдаёт это. Вы очень дорожите друг другом, и я не знаю, как это объяснить».

Тепло льётся внутри от этого.

В том году я решила поддаться настроению «к чёрту, живём один раз». Жизнь основательно сунула мне палку в жопу, поэтому я решила, что терять мне, по большому счету, нечего, и я могу позволить себе оторваться от вечного планирования и стратегий на каждый шаг. Пойти на встречу с малознакомым человеком меня ни к чему не обязывало. Я морально не была готова к каким-либо близким контактом с другим полом и не хотела думать о чём-то, что люди именуют «серьёзным». Я поддалась потоку, по которому меня решила нести жизнь, но на задворках сознания где-то теплилась детская наивная надежда «а вдруг это чудо? вдруг это именно тот подарок судьбы за который тебе пришлось расплачиваться такой огромной ценой?».
__
Это была октябрьская суббота. Я проснулась в постели вместе с тем самым чудом. Мы торопились. Я спросила про ближайшую остановку, а он сказал, что лично мне всё покажет. Физический сон отошёл от меня только в холодной старой машине ярко-зелёного цвета. Запах в салоне, напоминающий детство. Снежинки за окном. Люди, замечающие, что сегодня я выгляжу усталой, но впервые за долгое время очень счастливой. Работа. Больше сотни «молодых и перспективных» мужчин, многим из них я интересна, но у меня и мысли в голове нет о них. Запах выпечки, я смеюсь над тем, что друг весь в сахарной пудре. Всё вокруг кажется мне волшебным сном, чем-то нереальным, будто я хожу в невидимом теплом одеяле. Иногда я украдкой нюхаю воротник куртки, потому что до этого он брызгал на него своей туалетной водой и от этого глупо улыбаюсь. Мне дали коробку круассанов за помощь в работе и я решила отдавать по штуке всем людям, которые расскажут мне об одном из самых счастливых дней в своей жизни.
И они рассказывали, но они не догадывались, что я получила эту коробку как раз в такой день. И, наверное, потому мне так хотелось поделиться с ними своим счастьем и заставить их вспомнить о собственном.

Из-за отсутствия бытоописательного элемента (который я, к слову, ненавижу, поскольку считаю, что в письменном рассказе должен быть либо какой-то вывод, либо он должен быть попросту весёлым, а всё прочее от лукавого) может со стороны показаться, что я тону в унынии и печали, что отнюдь не так. Каждый день происходит что-то хорошее. Даже если мне кажется, что всё очень плохо, у меня всегда в голове есть твёрдое знание, что это временно.
Сегодня я как-то внезапно прочувствовала, что за год мне открылось множество новых эмоциональных и физических ощущений которые, как мне казалось, я никогда не увижу и не прикоснусь к ним. Даже жутко мерзкие и неприятные вещи в прошлом учили меня чему-то новому и, наверное, частично благодаря этому я стала гораздо счастливее, чем была несколько лет назад.
Меня безмерно радуют разного рода мелочи: когда меня держат за руку, когда мне приносят покушать, из беспокойства, что я опять весь день не ела, когда мне читают в слух книги, когда незнакомые люди улыбаются мне в ответ, когда я еду и автобусе и слушаю музыку.
А есть более глобальные вещи: когда я чувствую тепло внутри и у меня ощущение, что меня разорвет от него на части. В такие моменты я настолько счастлива, что не могу вымолвить и слова.

И если сейчас вам грустно или даже очень плохо, помните, что это всего-лишь маленькая крупинка и спустя какое-то время вы поймёте, что даже это было в вашей жизни не зря.

Образно говоря, то, что планировалось изначально как лекарство от рака, дало улучшение только на первые пару месяцев. Затем лекарство спровоцировало рост метастаз по всему телу.

Каждая жизнь — это произведение искусства. Даже самая жалкая и неказистая богата деталями и переливается красками как бензиновое пятно на солнышке. Именно поэтому я люблю изучать людей, наблюдать за ними. А в их пороках, в их добродетелях и скрыта красота. Я не макиавеллист. Я просто люблю наблюдать за прекрасным.
__
Самый волшебный подарок, какой мне когда-либо дарили, оказался у меня, казалось бы, совершенно случайно. Буквально акт милосердия, игрушка, отданная на откуп для “инфант террибль”. Это была пленка. Плохонькая, просроченная пленка. А дальше… Дальше мне дали механизм с настоящей историей. И именно благодаря этим двум вещам я поняла, что я действительно хочу снимать людей. Но я всего лишь маленький любитель, исследующий лица и оставляющий их след без капли ретуши во времени. Всё это не ради заработка. Не ради всеобщей скуки и компании остальных любителей. И уж точно не ради моды.

Я просто люблю наблюдать за прекрасным.

Мне остался год. Всего год, подумать только. Я испытываю мандраж, когда думаю об этом, поскольку знаю, как быстро летит время. Особенно, когда тебе хочется этого меньше всего.
Будет огромной ошибкой полагать, что меня пугают диплом, интернатура, курсовая и прочие вещи этого толка. Они кажутся мелочью и даже приятными хлопотами по сравнению с тем, что будет дальше. Они как последняя черта за которой начинается нечто тёмное и неизведанное.
Я задумалась об этом впервые летом, когда одна из многочисленных маминых подружек язвительно поинтересовалась, готова ли я к новой жизни. И в этот самый момент я впервые ощутила неприятные мурашки с холодом по всему телу.
Меня ужасает перспектива застрять здесь, в этой клоаке. Упахиваться в этой клоаке. Платить ипотеку в этой клоаке. Стать по-настоящему взрослым человеком, который будет приходить домой, жаловаться на нехватку денег, а ночами перед сном жалеть об упущенном времени и возможностях. Не увидеть то, что я хочу увидеть. Умереть в этой клоаке.
И вместе с тем, я боюсь, что якорь намертво застрял в этой земле и у меня не хватит сил и смелости в одиночку вытащить его. Проще говоря, я банально боюсь выходить из зоны комфорта. Чёрт, меня не пугала вероятность замёрзнуть зимой на трассе под Кемерово. Меня не пугают темнота/насекомые/высота/другие радости жизни, вызывающие фобии. Меня ввергает в ужас мысль, что я одиноко стою посреди незнакомого города без понятия, что мне делать дальше и куда двигаться. Но я определенно знаю, что мне нужно бежать прочь отсюда.
Я действительно надеялась, что у меня будет компания. Но моя опора расшатывалась туда-сюда, как маятник. И при всём её бесстрашии, она оказалась обделена другими важными качествами, с отсутствием которых сложно мириться и которые вряд ли смогут появиться когда-либо вообще в будущем. Мне так хотелось, чтобы это была именно та рука, держась за которую я свернула бы горы. Мы свернули бы горы. Но это та рука, которая выворачивала мои внутренности наружу пока я не оказалась опустошённой и раздавленной.

Времени мало. Сил тоже.

Чувствую себя старым деревом, к которому приходят эти маленькие двуногие с их тупыми вопросами: «Что?», «почему?», «зачем?» и так далее и тому подобное. Это нескончаемое объяснение очевидного, эти беседы в никуда.
Раньше я не понимала отца с его вечным эскапизмом. Думала, как глупо бежать от жизни и проблем. Повзрослев, я стала замечать за собой те же поведенческие клише, ту же неосознанную мной (до определенного момента) тягу к аддиктивному поведению. То же желание спать по 15 часов без особой необходимости, а лишь бы не просыпаться и не видеть и не слышать то же самое, что было до того, как меня поглотила тьма. То же желание нажраться до состояния, когда забываешь кто ты и что ты. Вообще, я считаю, что это одна из самых печальных вещей, что могут произойти с человеком: сначала с тобой происходит нечто очень и очень плохое, но ты, как маленький глупый червячок, хватаешься за соломинку под названием «жизнь», и вместе с этим ты не хочешь смотреть на неё и не хочешь помнить.
Иногда, я нахожу всё это довольно глупо-забавным и пёстро-скучным.

Внутри меня всё жжётся от ненависти, кровь закипает от гнева.
Я хочу убрать всё это вокруг меня, но от этого так просто не избавиться. Я потеряла веру в то, что люди способны на внутренние изменения. Редкие исключения лишь подтверждают правила.
Тьма в голове опять сгущается. Ярость давит где-то в районе висков.

Мне нужно опять закаливать себя, я не убегу от этого, я не спрячусь.

Каждый раз когда приходит бессонница, я думаю о том, что следующий её виток я не выдержу и просто поеду крышей окончательно. Но я выдерживаю.
Бессонница — это очень одинокое заболевание. Ты вынужден один нести крест галлюцинаций и бесконечной слабости.
Часы, проведённые в кровати с наблюдением за потолком и пожиранием себя превращаются в вечность.

В последнее время поражаюсь простой и старой, как мир, истине: всё, что нужно, иной раз находится прямо под носом. Частенько я возлагала надежды на определенных людей, ибо для воплощения моих задумок мне, как правило, нужна компания. И я находила нужные ресурсы совсем не там, где ожидала их найти. Я пинала ногой камни, когда рядом была более гибкая материя, лёгкого прикосновения к которой достаточно, чтобы она воспарила в воздухе и устремилась в нужное направление.
Я бесконечно счастлива, что рядом есть люди, которым достаточно идеи, чтобы их голова начала работать над воплощением, а глаза загорелись безумным огнем. Я не хочу тонуть в болоте и славно, что для того, чтобы сорваться достаточно одного простого слова.

«Пошли».

Я стараюсь остудить сердце, чтобы оно охлаждало проходящую через него кровь. Кровь, в свою очередь, придет в мозг, и моя голова станет вновь холодной и ясной.
Мои внутренности заледенеют, а внутри, если я попрыгаю, скажем, на одной ножке, начнут танцевать снежинки.
__
Хочу ли я этого по-настоящему? Не думаю. Есть ли у меня выбор? Весьма спорный вопрос.

Липкие взгляды заставляют​ передёрнуться от растущего сдавленного ощущения внутри, как перед рвотой. Рот перекашивается в гневной гримасе. Но из скопления зелёных прожилок на глазах просвечивает вполне человеческая печаль при мёртвой тяжести тёмной части радужки, которая стирает с лиц сальные улыбочки.
Я читаю их, и внутри они похожи на заляпанные брошюрки с сисятыми тёлками из самой всратой дрочильни. Раньше наблюдение вызывало какой-то научный интерес, а теперь я не вижу в этом никакого смысла: слишком однотипные и малосодержательные экземпляры.